Не приходилось ли вам когда-либо слышать, что опытный проводник или судья SV, посмотрев работу собаки по следу в разделе "A” SchH-3, может практически безошибочно заранее предугадать результат её работы на защите в разделе "C”?

 

Наверное, многие смотрели чемпионаты по Schutzhund с участием профессиональных спортсменов и обращали внимание на работу в разделе "A” первого десятка победителей. Напоминаю: собака подходит к месту ухода следа, и не спеша, след в след, начинает его проработку. При этом темп движения не меняется, скорость проработки следа остаётся постоянной от начала и до конца, в движении собаки чувствуется сдерживаемая устремлённость вперёд. Обратите внимание, как собака укладывается, обозначая предмет (сравните с укладкой на послушании, "почувствуйте разницу”), как ведёт себя при подходе проводника (смотрите на уши собаки). По началу, складывается впечатление, что подобная работа шутсхундеров — результат знакомой нам не понаслышке "кирзовой терапии”. Но не будем спешить с выводами.

 

Вспомним проблемные моменты работы наших российских собак в разделе "A” IPO-3: собака буквально рвётся на след, проработка следа идёт верхним чутьём, темп движения непостоянный, с ускорением и замедлением, проводник почти бежит за собакой, пропускаются углы, не обозначаются предметы… и т. д., со всеми вытекающими последствиями. Здесь мы не увидим тех "странностей”, которые были описаны выше. Большинство наших собак идут по следу, как на послушании – "весело и непринуждённо”, а то и с задранным вверх хвостом, как "пограничный пес "Алый”.

 

В данных двух случаях мы сталкиваемся со следующими моделями поведения: выслеживанием, построенным на оборонительной доминанте и поисковой активностью, построенной, в лучшем случае, на пищевой мотивации.

 

Попытаемся разобраться, что же такое "выслеживание”, и какими факторами оно обусловлено.

 

"Выслеживание” многие из нас наблюдали (особенно на природе, в лесу), когда собака нападала на след дикого зверя. Вспомните, с какой тщательностью начиналась его проработка, многие собаки поджимали хвост, шерсть вставала дыбом и т. п.; (при этом, собака никогда не ускоряла темп движения, двигаясь по запаху след в след). Даже не имея опыта социального контакта с диким животным, у собаки включалось оборонительное поведение.

 

Становится понятным, что "выслеживание” относится к инстинктивным формам поведения, унаследованным собакой как видом в процессе биологической эволюции, и как любая инстинктивная форма поведения, является неизменной и непроизвольной "центральной программой”, или инстинктом, по определению, представляющим собой цепные безусловные рефлексы, состоящие из длинных цепей рефлексов, в которых конец одного звена служит раздражителем для последующего звена цепи. В отличие от безусловных рефлексов, инстинкты в поведении животных реализуются в определенной последовательности, т. е. "вызревают” у животных с течением времени и в процессе развития определённых поведенческих реакций. Так, например, охотничьи инстинкты "вызревают” в процессе игры, которая не даёт возможности раньше времени закрепиться редуцированным инстинктивным формам поведения, родительские инстинкты "вызревают” с помощью и на основе половых, оборонительные — на охотничьих и т. д. Пусковую же функцию реализации "вызревшего” инстинкта осуществляют внешние экологически значимые стимулы — "ключевые раздражители”, или релизеры.

 

Таким образом, для включения инстинкта выслеживания необходимо наличие определённых "вызревших” оборонительных форм поведения и пускового механизма их реализации.

 

"Вызревшей” оборонительной формой поведения, являющейся основой выслеживания на "чужом” следу в Schutzhund (IPO) может быть только межвидовая инструментальная (наученная) агрессия — инструментальная агрессия к человеку, а релизером (разрешителем), запускающим эту инстинктивную поведенческую программу, должен являться индивидуализирующий "чужого” человека запах.

 

Поведение собаки с высвобожденными защитными реакциями на "чужом” следу в Schutzhund-3 не может быть ничем иным как выслеживанием, которое является этологически обусловленным для животного, работающего на оборонительной доминанте по "холодному следу”, т.е. следу с относительно слабой интенсивностью запаха (речь идет о снижении нивелирующих индивидуальный запах человека "шумовых” эффектах, т. н. "белом шуме”, или "запаховом коридоре”, который в большей степени задействует зрительный анализатор собаки и, соответственно, может включать другие поведенческие реакции). 

 

Закономерно возникает вопрос, почему собака с уравновешенной психикой и отсутствием антропофобии, собака, прекрасно работающая как на послушании, так и на защите, не боящаяся психологического давления со стороны человека, включает оборонительные реакции в отсутствии явной угрозы? Чтобы внести ясность в сложившуюся ситуацию, рассмотрим причины возникновения у собаки состояния повышенной тревожности при удержании "чужого” следа часовой давности с точки зрения психофизики сенсорных систем.

 

1. Качественное изменение восприятия информационного содержания обонятельного сигнала "чужого” следа при включённой инструментальной агрессии к человеку. Как известно, чем выше для животного этологическая значимость обонятельного сигнала, тем сильнее реакция нервной и гормональной систем, тем продолжительнее время исследования источника запаха. Под влиянием этологически значимых обонятельных сигналов в организме животного могут происходить физиологические изменения, аналогичные тем, которые имеют место под воздействием присутствия самой особи-источника запаха. В отсутствии значимых зрительных и акустических, обонятельные сигналы могут вызывать определенные специфические поведенческие реакции. Индивидуальный видовой запах "чужого” при включённой инструментальной агрессии к человеку и отсутствии самого "автора” следа, как источника достаточной сенсорной информации, создают у собаки стрессовую ситуацию эмоционального напряжения, запускающую поведенческие реакции, связанные с инстинктом самосохранения.

 

2. Количественные изменения запаховых составляющих часового следа как дополнительный стрессор, изменяющий уровень активированности исполнителя. Отсутствие дополнительной сенсорной стимуляции действует как дополнительный стрессор, повышающий порог обнаружения сенсорного сигнала, и автоматически влекущий за собой изменение уровня активированности исполнителя (исполнитель становится более внимательным), что, в свою очередь, влечёт за собой изменение уровня исполнения.

 

Таким образом, в разделе "A” Schutzhund-3 состояние повышенного эмоционального напряжения у собаки с выработанной инструментальной агрессией к человеку является этологически закономерным. Становятся понятными те "странности”, которые мы можем наблюдать при работе настоящих "шутсхундеров” по следу.

 

Удержание следа можно расценивать как контроль над потенциальным источником опасности, следовательно, само движение по "чужому” следу (при наличии определённого уровня тревоги) является компенсирующим механизмом, т. е. механизмом, в какой-то мере купирующим стресс.

 

Этологическое значение "чужих” предметов на следу обусловлено "сильным” индивидуальным запахом "чужого”, т. е. их резким контрастным отличием со следовым запахом и связано с дополнительной тревогой (засадой, лежкой "чужого” и т. п., т. е. дополнительной информацией об угрозе). 

 

Укладка на следу естественна как поза засады только при визуальном обнаружении противника. При укладке на "чужом” следу контроль над источником опасности теряется, что является дополнительным стрессором, уровень которого возрастает с выдержкой (от момента укладки до момента продолжения движения по следу), увеличивая у собаки уровень тревоги. 

 

Подход проводника в момент выдержки показывает внутреннее состояние собаки — состояние повышенной тревожности. 

 

Теперь попытаемся разобраться, почему при многократном прохождении "чужих” следов, собака с включёнными защитными реакциями не может освободиться от ничем не подкрепляемой "ложной” тревоги. Почему же не происходит процесс привыкания к "чужому” следу?

 

Выслеживание относится к инстинктивным формам поведения, отличающимся высокой устойчивостью и малой индивидуальной изменчивостью и сохраняющимся без периодического подкрепления. Более того, реализация инстинктивной поведенческой программы не зависит от последствий для организма. К тому же, привыкание подразумевает ослабление реакции на не меняющий модальность раздражитель, вследствие его многократного предъявления. В данном случае, "чужой” след для собаки — всегда след незнакомого ей человека, т. е. всегда след разной модальности. Таким образом, на фоне включенного инстинкта выслеживания и меняющего модальность раздражителя, экстраполяция результата действия для собаки практически невозможна.

 

 

SchH-1. (Начальный этап). Работа собаки по "своему” следу строится, как правило, на пищевом поведении. Запаховые составляющие комплексные (давность-20 мин), в основе – запах проводника. Собака может экстраполировать результат работы. Лакомство на следу является натуральным подкреплением.

 

SchH-2. (Промежуточный этап). Работа собаки по "чужому” следу (давность-20 мин). Запаховые составляющие комплексные, в основе — "чужой” запах (интенсивность запаха остается прежней, индивидуализирующий источник запаха меняется, хотя прежние комплексные фоновые запахи, как дополнительная сенсорная стимуляция, присутствуют в прежнем объеме). Экстраполяция результатов затруднена, следовательно, происходит закономерная смена поведения, – оборонительные реакции вытесняют пищевые, которые ещё могут быть в наличии. 

 

SchH-3. Работа собаки по "чужому” следу, давностью не менее 50 мин. Здесь уже можно говорить о работе по индивидуальному "чужому” запаху. В своей основе этот запах близок к индивидуализирующему запаху человека. Количественные изменения запаховых составляющих "чужого” следа на фоне включенной инструментальной агрессии к человеку закономерно приводят к формированию качественно иного поведения у собаки. Лакомство на следу из разряда натурального подкрепления переходит, грубо говоря, в условное (только как маркёр, усилитель следа), так как оборонительная доминанта полностью вытесняет пищевое поведение (ситуация, аналогичная той, если декларируемый нарушитель предложит собаке лакомство на защите, или будет поощрять хватку куском колбасы). Проработка следа собакой осуществляется на прежней обученности. После работы идет игра с высокой моторикой, как механизм выхода из стресса.

 

Становится понятным, что собака, показывающая на удержании "чужого” следа любую поисковую активность, кроме выслеживания, имеет либо формальные, либо не в полной мере реализованные защитные реакции.

 

Таким образом, работа по "чужому” следу с включенными защитными реакциями на Schutzhund-3 также выявляет характер собаки, свойства ее нервной системы противостоять "растянутому” во времени стрессу, тогда как "защита” в разделе "C” выявляет параметры нервной системы при "удержании” интенсивного стресса и умение ему противостоять.

 

Автор статьи — Павел Панфилов, спортсмен КСК "Паритет”, г.Москва